– Бабарский, – укоризненно протянул Помпилио.
Шумов в городе много, но все они привычные, естественные, их недостаточно, чтобы разбудить бамбадао и уж тем более заставить его почувствовать опасность. А она есть – опасность, прячется где-то в тишайшей, наполненной привычными звуками ночи, и нужно как можно скорее её услышать. И Помпилио быстро одевается, продолжая прислушиваться к доносящимся из окна звукам. Тарахтение грузовика, болтовня часовых, скрип кровати, тяжёлое дыхание, шныряющие крысы, тиканье часов – четыре утра, сереющее небо… нет, оно сереет бесшумно. И неохотно. На заре осеннее небо напоминает свинцовую озёрную воду. Нет, не сейчас, сейчас Аласор ещё летний, синий, серым он станет ближе к ноябрю…
– Кавалерийские рейтузы, мессер? – Валентин удивлённо поднял брови.
– Оголтелые сторонники, которых у Махима полным-полно, не поверят никаким доказательствам. А «несокрушимых» не будет, потому что Арбедалочик собирается держать нас этим убийством в узде. Не сомневаюсь, что он сам запустит альтернативную версию покушения, чтобы сделать нас более послушными.
– Вы помните, чем закончилась прошлая попытка заключить Махима в тюрьму по придуманным доказательствам? – вежливо поинтересовался Арбедалочик.
– Иначе нам с тобой придется уносить с Кардонии ноги, а Махим снова станет консулом.