– Смотри, видишь мутные осколки? – кстати, не обратила внимания, пока Юрао на них не указал. – Матовое стекло. Видимо госпожа Ойоко сначала скрыла драгоценности в матовом сосуде, затем впаяла его в статую. Неплохо, должен признать.
– Не поздно? – черные глаза пристально смотрели на меня, причем с неявным таким, но осуждением.
– Многоуважаемый мастер Окено, – и такой спокойный, очень спокойный голос, – вы внимательно читали подписанное вами трудовое соглашение при вступлении на должность преподавателя Академии Проклятий?
Госпожа Ойоко красовалась на стене в полный рост – мощная, крепкая, плечистая, с двумя перевитыми жемчугом косами, переброшенными на выдающуюся грудь, суровыми сведенными вместе бровями и оскалом, который, видимо, должен был изображать улыбку. Так что не произнесенное мастером стекольщиком мы поняли и без слов.
– А ты поугрожай, для начала, – невозмутимо отозвался Риан.
– И? – подтолкнула к дальнейшему рассказу я.