Виран молча кивнул, и мне пришлось вставать. Я оделся и, следуя за Альерой, вышел из казармы. Мы прошли в небольшую беседку за ней, и я обнаружил здесь ещё двух наших кадетов: хмурого графа Тормана Сарану, который сидел насупленный, словно сыч, и жующего спелое красное яблоко спокойного и несколько флегматичного Кричарда Калька.
– Бор Богуч из деревни за рекой. – Он махнул куда-то в сторону.
– Невозможно. Вы с нею вошли и с нею выйдете.
– Нет. В основном из-за того, что Тормана стало жаль.
– Подожди. – Офицер-наставник достал из кармана своего мундира письмо в пакете и положил его на стол. – Это тебе. Иди.
Ночью на землю спустился мороз. Вылезать из тёплого спального лежбища не хотелось, но пришлось. Позавтракав, наш отряд продолжил свой путь и ближе к полудню подошёл к замку, где жила тётка Сараны, баронесса Рино, рано ставшая вдовой одинокая тридцатипятилетняя женщина.