– Сюда, Афанасий Иванович! Вот тут плетень пониже, поднимайте ногу, да не бойтесь: дурень мой отправился на всю ночь с кумом под возы, чтоб москали на случай не подцепили чего.
– Что ж ты, кум, так не уважил такого славного парубка?
– Ступай! ступай! с тебя и без того смеются!
– Покайся, отец! Не страшно ли, что после каждого убийства твоего мертвецы поднимаются из могил?
– Что, Грицько, худо мы сделали свое дело? – сказал высокий цыган спешившему парубку. – Волы ведь мои теперь?
– Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами, – произнес равнодушно Пацюк, не изменяя своего положения.