Глаза принцессы Ширен сделались круглыми, как два блюдца.
— Тебе нужен был не только дом, но и я. — Она видела это в его глазах.
— Я согласен, — сказал сир Арчибальд, — мне лишь бы в треклятую лодку не лезть. Дринк тоже согласен, он просто не понял пока.
«Нет, дело тут не в луне. Он не черный, этот ворон. Он белый».
— Эй, в остроге! — крикнул он, подъехав к воротам. — Мы люди короля и зла вам не сделаем.
Ай да чародей — чудище, да и только. Ростом с Виктариона, но вдвое толще, пузо как валун, белая бородища — как львиная грива, а сам черный. Не коричневый, как летнийцы, что на лебединых кораблях ходят, не меднокожий, как дотракийцы, не оливковый, как смуглянка: черный и черный, как вороново крыло. Можно подумать, он в огне обгорел, и те самые огни отпечатались у него на щеках и на лбу. Рабские татуировки, метины зла.