Муравейник располагался совсем близко, за стенкой. Как они умудрились перелезть? Для них эта полуразрушенная преграда должна быть чем-то вроде Вестеросской Стены. Брат Визерис так гордился этим грандиозным сооружением, будто сам его строил.
Тирион снял шлем, сплюнул за борт розовый сгусток.
— Точно, — поддержал его Вулл Большое Ведро. — Красный Раглу здесь не имеет силы. Вы только разозлите старых богов — им все видно с острова.
Мимо слонов и Серебрянки, на которой ездила королева, сир Барристан прошел на зады конюшни; на свет его фонаря отозвались только осел и несколько лошадей.
И как бы далеко Дрогон ни улетал, к ночи он всегда возвращается на свой Драконий Камень — к себе домой, а не к ней. Ей уже опостылела эта скала. Пора возвращаться в Миэрин, к мужу, к любовнику.
— Весьма. — «В лесу и в воде упыри, из одиннадцати кораблей уцелело шесть». Джон хмуро свернул пергамент. Ночь собирается, и он начинает свою войну.