— Вы слишком много берете на себя, сир. Довольно вопросов. Вы больше не служите у меня. Покиньте Миэрин немедленно, и я сохраню вам жизнь.
— Дальше будет труднее: здешних мы захватили врасплох, но с другими это вряд ли удастся, даже если Черный Балак ни единого ворона не оставит в живых.
— Скоро шестнадцать. И я не дитя, потому что уже расцвела. — Девушка зевнула, прикрывая рот краем плаща. Голая коленка высунулась из складок. — На вас нет цепи — вы мейстер?
— Великое бремя спадет с вашей души, — сказала Сколерия. — Ваше величество почувствует себя обновленной.
— Лежать! — Нельзя, чтобы он учуял страх. — Лежать! — Квентин хлестнул Визериона по морде. Тот зашипел.
— Мы предаем этих четырех злодеев твоему очищающему огню, о Рглор, — пел сир Годри, — дабы выжечь мрак из их черных душ. Пусть обуглится их мерзкая плоть, чтобы души, очищенные от зла, могли воспарить к свету. Прими их кровь, о Владыка, и растопи ледяные цепи, сковавшие твоих верных рабов. Прими их боль и даруй силу нашим мечам. Прими эту жертву и укажи нам путь к Винтерфеллу. И покарай нашими руками неверных.