Четырехрукий здоровяк угрюмо стоял в круге, ожидая сигнал к началу боя, и его горящие глаза показывали, ждать от хвана пощады не придется. Чуд задохнулся от ярости, и лишь через минуту, когда первая волна бешенства схлынула, в его памяти всплыли слова договора: Чио не говорила, что драться придется исключительно с челами. Драться до смерти. Дитрих вспомнил Большое Царицынское Недоразумение, именно так обозвали стихийно вспыхнувший конфликт, вылившийся в грандиозное побоище между гвардией, дружинниками и масанами, которых поддержало два десятка гарок. Тогда только своевременный приход отряда маршалов-хамелеонов спас честь Ордена, и Дитрих дрался с четырехрукими плечом к плечу.