– А почему… слепые? – поинтересовался Лауринь.
– А разве ж я не сказал? – поразился папаша Власий. – Вот голова дурная, это ж чуть не самое главное! Из-за чего я и уверен, что на Сольвия напраслину взвели: он что делает, так уж хорошо… И из сторожевого пса бойцового воспитывать не станет!
Слышал бы мой коллега такую характеристику из уст красивой девушки.
– Несомненно, – ответил он, чем весьма меня порадовал. – И все же… могу я поинтересоваться, для чего вы меня вызвали?
Отринув эту проникнутую человеколюбием идею, я неласково посмотрела на Анельта. Тот живо оборвал приветственную речь и уставился на меня.
– Я вас умоляю! – передернулась я. – Я это слово слышать не могу!