– А вашему осведомителю можно верить? – поинтересовался вдруг он, явно злясь на себя: за четверть часа я вызнала больше, чем он за целый.
– Похоже на то… – я задумалась. – Но ничего не выходит, Лауринь. Совсем ничего. Зацепок он не оставляет.
– Я-я! – твердила она восторженно. – Я-я! Я-я – ошша! Оши ошша! Я-я оши!
«Можно подумать, ты о простых селянах печешься, – хмыкнула я про себя. – Любопытно, однако… Что у них там творится? Сумасшедший какой орудует? Или нет?» Бывали у меня случаи, когда многочисленные смерти, вроде бы не связанные между собой, валили на несчастные случаи или еще на что, а оказывалось, что виной тому хладнокровный убийца, и на самом деле все убитые как-то да имели отношение друг к другу… Но подобное – в деревенском антураже? Собственно, почему нет? Крестьяне ничем не отличаются от арнаев, а по части всяческих страстей и драм еще и фору им дадут. Хотя бы потому, что для благородных господ все эти переживания знакомы, к примеру, по романам и пьесам, а полуграмотные селяне всякий раз открывают вечные сюжеты заново…
Кстати о возлюбленной: труппа все еще оставалась в городе, уж больно популярны были их спектакли. Госпожа Гайрэ блистала на сцене, выглядела огорченной исчезновением Арвейна и новых покровителей пока не искала…
– Да уж, – вздохнула я. – Улики мы лишились. Стрелка, боюсь, не найдем. Надо будет посмотреть на крыше, но вряд ли он оставил там арбалет или еще что-нибудь. Одно хорошо: не придется сдавать нашего бедолагу на живодерню и платить за убитого вейрена хозяину!