На площадке второго этажа дверь только одна, за ней, ежели меня память не подводит — галерея из четырех здоровенных залов, бывших раньше заводскими цехами. Которые теперь превращены в гибрид швейной мастерской, общежития и улья. Почти вся свободная площадь занята здоровенными раскроечными столами и малюсенькими столиками со швейными машинками. Уместиться за таким может только ребенок… Ну, или вьетнамец. В узких проходах огромными грудами лежат тюки с тканями, нитками, тесьмой, стоят ящики с пуговицами, «кнопками», «молниями» и прочей фурнитурой. На небольшом пятачке возле входной двери — составлены огромной кучей клетчатые сумки «мечта оккупанта», так популярные среди «челноков»… В них — готовая продукция. Те самые «эксклюзивные товары из Европы», коими завалены прилавки Черкизовской, Коньковской и прочих вещевых ярмарок Москвы. А по стенам… О! Тут отдельная песня! Можно сказать — вьетнамское ноу-хау в области архитектуры! По, стенам, будто ласточкины гнезда, налеплены «спальные места». Попробуйте представить себе штабель из больших ящиков (примерно полтора метра ширина-высота и два — длина). Составленных у стены, один на другой, в четыре яруса до самого потолка. Представили? А теперь добавьте сдвигающуюся вбок дверцу, как у шкафа-купе на лицевой стороне. А внутри — матрас, подушку и груду тряпья, заменяющего постельное белье, маленькую лампочку в изголовье и сложенную в ногах стопку одежды. А на полу перед штабелем — стройные шеренги тапочек… Вот теперь вы знаете, как выглядят жилища вьетнамских гастарбайтеров. А еще там воняет. Нет, не так. Там ВОНЯЕТ. Все равно не то… Словами это «амбре» не опишешь. Вы служили в армии? Попробуйте представить огромную казарму, в которой живет мотопехотный батальон полного четырехротного состава. Живет, не выходя на улицу, не стирая одежду и белье, не моясь. И в этом же помещении готовит пищу. Не особо утруждая себя мытьем посуды и выносом мусора. И живет так уже не один месяц… А теперь представьте, как там пахнет. Ничего так картинка вырисовывается, правда?!