— Господин, не будем торопиться. Позвольте сначала мне с ними парой слов перекинуться. Осторожность не помешает.
К вечеру заметно похолодало, и, рассматривая распотрошенного ниргала, я старательно приплясывал на месте, хлопал себя ладонями по бокам и вообще всячески старался согреться. Вид обнаженного тела ниргала тоже никак не способствовал теплым мыслям, скорее вызывал холодную дрожь.
«Неужто влюбился, старый склирс? — мелькнуло у меня в голове, и, рассмеявшись этой мысли, я дернул за поводья, объезжая занесенный снегом валун. — Глупости. Она ему во внучки годится. Хотя не скрою, красотой ее Создатель не обделил. Тут и дряхлый старец оживет».
— Тремя клиньями, господин, — один снизу и два сверху, — мгновенно отозвался здоровяк. — А вон те топоры я лично заворачивал в кусок синей ткани, перед тем как положить в общую кучу! Да что вы разговариваете с этими недомерками, господин? Грабители они. Падальщики проклятые!
— Пусть будет быль, — легко согласился я. — Ну так что?
Раздосадованно сплюнув в снег, я завертел головой по сторонам, разыскивая здоровяка — следовало срочно отвлечься. Рикар обнаружился впереди отряда рядом с Литасом рассматривающим что-то в снегу. Там же крутился огромный пес, исходящий утробным рычанием и тревожно нюхающий морозный воздух. Передняя волокуша начала было останавливаться, но здоровяк дал отмашку, и отряд продолжил движение вперед. Заметив пасмурное лицо здоровяка, я насторожился. Неуклюже переставляя лыжи, подкатился поближе и вопросительно взглянул на охотников.