Наспех собрав мешок, я с помощью Стефия оделся, разбудил прикорнувшего здоровяка, и вместе с ним мы покинули гостеприимный дом. Стефий ненадолго задержался и торопливо кинул в горящую печь испачканные моей кровью тряпки и бинты. Зачем он это делает, я не знал, но рассудил, что тощий ученик священника знает, что делает, и, наказав поторапливаться, вышел во двор.
— Сказки? Это кто еще верит в сказки?! — воинственно выпятив бороду, возмущался гном. — «И вырос цветок Раймены на месте том, где коснулась земной тверди босая нога Создателя…» Тьфу! Вот это сказки! Все знают, что Великий Отец явился из земных недр и из твердого гранита вытесал подгорный народ! Чтобы крепкие и несокрушимые мы были, словно камень!
— О-о! — в отчаянии застонал я. — Хватит с меня! Либо вы сейчас оба идете отсюда прочь и в другом месте обсуждаете свои травки, либо помогаете мне разобраться со всей этой запутанной историей!
Священники пошли другим путем. При создании заклинаний они используют свою собственную жизненную силу. Обращаются внутрь себя. Следовательно, ограничены в энергии и при сотворении магии постоянно рискуют здоровьем и жизнью. С этим утверждением я согласился — достаточно вспомнить, как задохлик Стефий с кажущейся легкостью прихлопнул заклинанием костяного паука, а затем свалился в продолжительный обморок.
— А кого тогда казнили? — задал я логичный вопрос, взглянув на изумленно выпучившего глаза здоровяка. Бедняга потрясен до глубины души.