В принципе, ему было все равно, кого убивать: договор есть договор, но Дитриха по-прежнему смущал сам факт соглашения: на что надеялась женщина? Но как бы там ни было, командор войны был полон решимости сыграть свою партию честно.
— Он получился. — Наемник покосился на вытянувшиеся лица шасов и весело прищурился: судя по всему, Инга обошла оборотистых дельцов на повороте. — Вы, ребята, не хотите вложить в предприятие пару монет?
— Другими словами, мы можем ограничиться невнятным: «скоропостижно скончался». Без объяснения причин.
— Если вы планируете сделать гостиную в китайском стиле, то можно подумать над настенными светильниками, несколькими мелочами… Мы можем встретиться в вашем особняке и обсудить варианты на месте.
— Ее пугает гражданская активность. Ей выгоднее иметь триста мелких тоталитарных сект, чем одну истинную религию, приверженцы которой будут чувствовать себя настоящими людьми. Триста мелких сект, плюс телевизор, плюс доступные наркотики — и о революциях можно забыть навсегда. Мелкие погромы не в счет. Все счастливы. Власти не нужна сильная Церковь, власти нужна послушная церковь. А обществу нужна духовная опора, поддерживающая принципы и веру. Обществу нужна организация, догмы которой не будут изменяться в соответствии со вкусами очередного президента. Нам нужна организация, которая будет нести истинные ценности, вечные ценности. — Глеб помолчал. — Нам нужен маяк, а не временные костры, разжигаемые на том месте берега, которое выгодно сегодня.