Не для нас была та Победа. Не для нас —та весна.
Но больше они рассчитывали теперь на перебежчиков, на дрогнувших. Гремело радио: опомнитесь! переходите за зону в проломы! в этих местах— не стреляем! перешедших— не будем судить за бунт!
(Спрашивается, не всё ли равно, где я работаю?)
И — кому ж я скажу? — не считая, что и слушать меня не станут… Была бы свободная печать, опубликовал бы это всё — вот и высказано, вот и давайте обсуждать.
(Я оказался не находчив. Георгий Тэнно, которому, правда, принесли бумажку на двадцать пять лет, ответил так: «Ведь это пожизненно! В былые годы, когда человека осуждали пожизненно, — били барабаны, созывали толпу. А тут как в ведомости за мыло — двадцать пять и откатывай!»
Изумлён председатель товарищ Бек—Что же для вас в конце концов более важно — церковные каноны или точка зрения советского правительства?