«Они молча миновали трехэтажный особняк, сложенный из розоватого кирпича, и поднялись на крыльцо между двумя каменными львами — морды их стерлись от частых прикосновений, но правый казался грустным, а левый насмешливым, даже веселым. Львы неподвижно глядели на Орион».
— Но почву готовить надо, — наставительно сказал Валентин.
Так сказал Николай Валерьевич Стерх и отпустил Сашку с занятия; она ушла с плеером в сумке и тревожным предчувствием в душе, и вот пришло время отрабатывать на завтра первый трек, а Сашка не могла пересилить себя и хотя бы включить плеер.
Снаружи вышло солнце. Загорелся стеклянный купол над статуей. Огромный всадник выплыл из темноты, будто выхваченный прожектором. Кто это? Почему он здесь стоит? Сашка бродила и бродила, слушая звук своих шагов. Время шло. Костя не показывался.
Сашка слышала, как бьется его сердце. Ощущала дыхание.
Костя отступил — вернее, отлетел, будто его толкнули в грудь.