— Понятно, — сказал Коршунов, поднимаясь со скамьи. — Спасибо, почтенные, за хлеб-соль. Пошли, Агилмунд.
Из болота выбрался на берег Вутерих. Герменгельда обогнал. Проворный. Глаза вытаращены, борода растрепана. Дышит, как конь после скачки. Только что не пена с бороды падает, а грязь болотная.
Геннадий шагнул к странной троице, изобразил улыбку.
Коршунов с сомнением поглядел на жидкость. Доверия она не внушала.
— Но бывают ситуации… Вроде той, когда твоя Алафрида на Буратино наткнулась.
— Надо же! — раздался зычный голос Агилмунда. — Аласейа! Живой! Кого же ты спалил в своей яме, Стайна? Уж не того ли, кто снасильничал твою тиви?