— Я? — пальцы принца пробежались по ее обнаженной шее, словно играя, спустились чуть ниже, — Я слишком долго этого ждал, что бы сейчас притупить чувство торжества вином. Нет, Катарина, я хочу насладиться твоим телом и отдавать себе отчет в каждый момент наслаждения. А ты пей, тебе сладкий туман опьянения необходим… но только сегодня.
Кати держала в руках стопку листов, делала какие-то записи, сосредоточенно морща лобик, если не успевала записывать. Королева впервые разглядывала ее со столь близкого расстояния и не могла не признать, что у короля определенно есть вкус. У любовницы ее мужа была великолепная белоснежная кожа, словно это была ожившая фарфоровая кукла, столь же изысканной и безупречной казалась Катарина. Тонкий, изящный носик тоже слегка морщился, если лорды говорили слишком быстро, но Кати продолжала сосредоточенно писать. Очень долго королева рассматривала ее глаза — большие, выразительные из-за длинных черных ресниц, которые Кати не нужно было подводить сурьмой, и взгляд… Такой влажный, полный изумления и вместе с тем доброты взгляд, Алиссин видела только у лесных ланей… на которых так любила охотиться.
— Предполагал, — уклончиво ответил Хассиян, — ступайте, мьене, мы продолжим разговор утром.
— Она меня раздражала, — холодно ответила королева, продолжая гладить бледное лицо Катарины.
— Его Величество так и не объявил имя новой фаворитки, вы слышали об этом? — шурша шелком, прошептала леди Бхар.
— Да, Ваше Величество, — Катарина, не понимая, что происходит, присела в реверансе, выпрямилась, с тревогой взглянула на короля и покинула зал совета.