— Более чем, — отозвался Дариан, — поступили сведения, что… Ортанон поставляет оружие нашим врагам, империи Ратасса. — принц испытующе смотрел на Кати, — И есть сведения, что в измене был замешан ассер Вилленский!
— Вы предлагаете МНЕ лечь под императора Хассияна?! — в ужасе воскликнула Катарина.
— Без чего, матушка? — Кати вскочила, нервно начала мерить шагами пространство. — Вы просто не понимаете! Вам никогда не понять, что в угоду политическим интересам вы отдаете нашу честь, жизнь, самоуважение! И меняется политическая обстановка, меняются ваши планы, а мне с этим жить! С этой грязью, с этим презрением, с ощущением, что мне никогда не удастся отмыться! И даже если найдется тот, кто возьмет в жены после подобного позора, то упреки станут пищей на завтрак, обед и ужин! Упреки, грубость и… неуважение! И если в моей жизни вашей виной было лишь то, что меня направили во дворец королей Шарратаса, то Елизавету вы намеренно подкладываете под императора!
Их взгляды встретились. Он видел в них отражение собственных чувств и своей страсти, и врываясь в нее снова и снова, Ранаверн сходил с ума, моля всех богов лишь о том, чтобы их не прервали. И лишь когда Катарина выгнулась навстречу, на мгновение прикрыв глаза, он позволил волне наслаждения захлестнуть и себя, бессвязно шепча ее имя.
— Я не желаю более быть жертвой! — в карих глазах промелькнуло новое для Дариана выражение и он не мог понять такую Кати.