— О чем мы спорим… — удрученно протянула Алиссин, и сама ответила, — о тупости благородных овец!
Внеся жену в спальню, он аккуратно уложил Кати на простыни, и принялся расшнуровывать ее платье.
Дариан молча слушал, стараясь оценить уровень опасности, ибо он понимал что перед ним враг, достойный опасений.
— Подержи ее, — не отводя напряженного взгляда от Катарины, прошептала Алиссин, снимая одно из колец, — а я гарантирую, что наша сладкая Катарина сегодня будет о-о-очень страстной!
— Разве смею я помешать? — улыбка Алиссин из обворожительной превратилась в хищную, — А вашу возлюбленную, о супруг мой, по утрам тошнота не мучает? Она выглядит бледной… и это закрытое до шеи платье столь… старомодно. Или это следствие вашей неконтролируемой ревности?
— Похвально! — отрезал Дариан, — Эта самая очень умная жена даст мужу поесть?