Хассиян не отреагировал на его слова, неспешно шагая вдоль галереи, с портретами его предков.
— Наверное, — Катарина была удивлена его поведением.
Катарина простонала, осознавая всю правдивость его слов.
— Несомненно, я понимаю, что это разные государства, — медленно произнесла Алиссин, — однако… я желала бы иметь гарантии, как вы, несомненно, должны понимать.
— Сука! Безжалостная, лживая, подлая мразь! — проревел Ранаверн.
— Смотри на меня, Катарина, — Ян горько усмехнулся, — смотри внимательно, и запомни — так взирает не зверь, так на госпожу смотрит раб. И когда в глазах мужчины ты видишь желание, глупо испытывать страх, потому что в этот миг ты обретаешь власть, Катарина. Власть казнить или миловать, власть приказать, и приказ будет исполнен… Любой приказ!