Кати едва дышала… и от осознания происходящего, и от ощущений, и от возмущения, и самое невероятное — от того, что слившись с ее телом, Хассиян более не предпринимал никаких действий. Был он, наполненный желанием в ней, были его руки, лежащие на ее бедрах, и был его чуть затуманенный страстью взгляд, а еще улыбка — невероятная, чуть радостная, и такая лукавая… но действий никаких не было. Он даже не шевелился.