Судьей Эраст Петрович определил быть Ангелине, роль прокурора взялся исполнять сам.
– Вот это мы и проверим, – усмехнулся Ижицын. – Стало быть, агенты – за работу. А вы, господин Захаров, увозите свои сокровища. И чтоб к полудню полное заключение, по всей форме.
Однако и бывшим студентом, и повивальной бабкой пришлось заниматься Анисию, потому что в этот самый миг затрезвонил дверной звонок.
– Нет, бедные лучше богатых подают. А это Господь счастливым несчастных показывает: помните, что в мире горя много и сами от горя не зарекайтесь.
Слова падали веско, медленно, пугающе. Говоривший обвел тяжелым взглядом лица присутствующих – напряженные у москвичей и строгие у петербуржцев.
– Вы, Тюльпанов, человек молодой. Ваше будущее – в ваших собственных руках. Можете держаться за Фандорина и останетесь в дураках. А можете поработать на благо дела, и тогда я вас не забуду. Вы юноша сообразительный, расторопный. Мне такие помощники нужны.