Луч вернулся к страшному лицу. Электрический круг сжался, стал ярче и теперь освещал только верх головы мертвеца.
– Извините, что плохо о вас подумала. Нервы ни к черту. Тут еще Ермолаева эта… Да, вы ведь спасли Ермолаеву, я забыла… Я должна объясниться. Не знаю почему, но мне хочется, чтоб вы поняли…
Бурылин запрокинул голову и зычно расхохотался.
– Стало быть, смотрим. Вторничная Андреичкина найдена вот здесь, на Селезневской. Сегодняшняя девчонка – у Ново-Тихвинского переезда, вот здесь. От одного места преступления до другого не более версты. До Выползовской татарской слободы столько же.
– Кто ж их сердешных разглядывать-то будет? Хорошо если дьячок с Иоанна-Воина молитовку протарабанит, а то, бывает, что я, грешный, «Вечную память» спою. Ох люды, люды…
– Да кто вы такой, чтоб логику моей души истолковывать? Что я вообще перед вами тут разнюнился!