Дождь и слякоть, днем было много работы, а усталости нет и в помине. Душа поет, рвется на простор, бродить по окрестным улицам и пустырям.
– Работаете? Помешаю? – спросила она, устало улыбаясь.
Наконец она встала. Подошла к нему, обняла, несколько раз страстно поцеловала – в лоб, в глаза, в губы.
Поднялись по скрипучей лесенке вверх, где нумера.
Стрелять чиновник не станет, потому что его пуля прошьет Декоратора насквозь и в японце застрянет.
– Хотелось бы узнать от вас. – Фандорин приложил к лицу надушенный платок и, чувствуя подступающую дурноту, приказал. – Идемте, поговорим там.