— А что ж ты хотел? — сидя у окна, она штопает мою рубашку. — Война, Сережа, это состояние неестественное для человека. Вот и отключает голова-то воспоминания такие…
— Слышь, Федорыч, — поворачивается генерал к подполковнику, — это он таким вот хитрым манером на меня всю головную боль спихивает. Вот уж обрадовал — спасу нет! Я, Рыжов, — танкист! Всегда им был, таким и помру! И эту бодягу ты на меня не вешай! Взялся за гуж — на недостаток водки не жалуйся!
И он бросил в лодку что-то яркое. Затянутый в прозрачную пленку блок сигарет в красивых пачках. Матрос отцепил крюк и оттолкнул лодку от борта. Вся компания скрылась за железной дверью. Застучал мотор, и катер двинулся в сторону берега. Следом пошел и второй.
Гости входят шумно, не озабочиваясь никакими правилами этикета и прочими условностями.
Именно в этот момент в дверях появляется Гадалка. Вид у нее настороженный и деловой. Тем не менее на ее внешности это не сильно отражается. И впечатление на профессора она производит. У него удивленно поднимаются брови.
— Правильно! Единственный более-менее крупный город из уцелевших в этой местности! Их единственная материально-техническая база! Там есть заводы, шахты, и это их шанс на восстановление.