Мы разлеглись у бараков, на солнечной стороне.
Когда мы выезжаем, мы просто солдаты, порой угрюмые, порой веселые, но как только мы добираемся до полосы, где начинается фронт, мы становимся полулюдьми-полуживотными.
Мы дважды останавливаемся передохнуть. Переноска причиняет ему страшную боль. Почти все время мы молчим. Я расстегнул ворот своей куртки и часто дышу, меня бросило в пот, а лицо у меня вздулось от напряжения. Несмотря на это, я тороплю Ката, — нужно двигаться дальше, потому что местность здесь опасная.
— Почему же, кое-кто остался. Только они сами трутся у каждого котла и попрошайничают.
Я иду в барак и предупреждаю Тьядена, что ему надо исчезнуть.