Однако на Садовой изгнанное было раздражение накатило с новой силой.
– И всё? – нервно спросил Эммануил Карлович. – Вы шутите! Я немедленно еду на станцию.
Последнее соображение Фандорина не тронуло, но от первого отмахнуться было невозможно.
– Мне так не показалось. – Дипломатичное пожатие плечами. – Если бы случилось что-нибудь важное, Симон-сан прислал бы телеграмму. Вы не хотите читать письмо, господин? Я могу пересказать его своими словами. А могу и не пересказывать. Письмо написано ради последней строчки – вам будет довольно прочесть только ее.
Сердце начало биться быстрее. Азарт, предвкушение охоты, острый аромат риска – не это ли и есть настоящая жизнь?
Вошли «керли» – двое крепких мужчин без пиджаков, в одних рубашках. Встали по обе стороны от кресла.