Плед упал на ковер. Под ним была накидка из невесомого переливчатого шелка. Саадат потянула за шнурок – соскользнула и накидка. При свете двух ламп, сочащемся снизу (проверено), фигура смотрелась самым выигрышным образом, а тело казалось вырезанным из алебастра.
Но миновала полночь, бутылки больше не хлопали, крики утихли, а Шубин всё вопил.
Так и есть: щеголеватый перестарок с дурацкой бритой башкой, которая от проросшей щетины будто покрыта инеем. Еще и гвоздику в петлицу присобачил, идиот».
– Но он даже не посмотрел, прошла ли она навылет!
Обратно шли уже не задворками, а улицей, которая стала шумной и людной. Фандорин внимательно смотрел по сторонам. Запоминал дорогу, учился ориентироваться в хаосе кривых переулков, маленьких площадей и выжженных солнцем пустырей.
Шагом на вид неторопливым, но на самом деле очень быстрым Фандорин, как бы прогуливаясь, дошел до ближайшей постройки (кажется, это была электростанция, про которую поминал капитан). Уйдя с освещенного места, Эраст Петрович скинул с себя всю верхнюю одежду и сделался почти совершенно невидимым. На новоиспеченном действительном статском советнике остался облегающий черный костюм «крадущихся». Закрывать лицо маской Эраст Петрович не любил, поэтому просто провел по нему ладонью, окрашенной специальным раствором – и кожа потемнела.