– П-послушай, – не выдержал Эраст Петрович. – Как ты можешь жить в такой обстановке? Все время кто-то входит без спроса, разгуливает по дому. Ты знаешь всех этих людей?
У входа в «Националь» кто-то сидел на корточках – не в дзадзэне, но тоже в позе полного отрешения. Было видно опущенную голову в серой чалме, сцепленные на коленях костлявые руки. Вероятно, нищий – в Баку такие попадаются на каждом шагу. Странно только, что швейцар не отогнал мизерабля подальше от входа.
– Зачем тебе это? С Хачатуром ты враждовал, а что тебе до Дятла?
– Скажи мальчику, чтоб ушел. Ему здесь оставаться опасно.
– Вот как вы заговорили? Интересно. Значит, встреча неслучайна. У нас, я так понимаю, будет непростой разговор?
Спиридонов стоял, нелепо растопырив руки. Его глаза закатились кверху, будто пытаясь разглядеть собственный лоб. Прямо посередине там чернела аккуратная дырка. Покачавшись, убитый рухнул на спину. Из кустов выскочили «волкодавы», кинулись к своему начальнику. Отовсюду – слева, справа, снизу, сверху – доносились крики и топот. Это бежали на выстрел со своих постов ялтинские жандармы и агенты дворцовой полиции.