Японец поклонился, исчез, а Эраст Петрович стал раскуривать сигару, оставшись подле вагона.
Весь день Саадат была занята делами. Весь день она витала в облаках. Раньше у нее никогда не получалось совмещать одно с другим: она могла или делать дело, или предаваться грезам. Но что-то в ней изменилось.
Но забастовка, начавшаяся месяц назад и постепенно распространявшаяся по всему Апшерону, наконец докатилась и до валидбековских промыслов. Четыре дня назад комитетчики передали пакет требований. Саадат изобразила отчаяние и даже заплакала, посетовала на вдовью долю. Попросила пять суток на обдумывание.
На темных просторах крестьянской страны вспыхнут помещичьи усадьбы.
Даже Эраст Петрович был растерян. Три головореза – не ангелы небесные, чтоб взять и вознестись в горние выси.
Он также знал, каким именно поездом я прибуду. Это три.