Ушибиться не ушибся, но полуослеп – из-за контраста между сиянием дня и густой тенью.
– Не буду вам мешать говорить о делах, господа, – слегка поклонился Эраст Петрович.
– Ради Всевышнего, скорее! Государь просыпается в семь. Первое, что делает, распахивает окна…
Тягостное разочарование – вот чувство, которое сейчас испытывал Фандорин. Всё мимо цели? Никакого следа нет и не было?
– Что он там делал? Если это, конечно, был Дятел.
Оба сдали часовому пистолеты, капитан отстегнул шашку.