Ночь, как назло, выдалась безлунной. Но Фандорин уже нащупал взглядом белую точку. Расстояние до нее медленно, очень медленно – может быть, на два-три метра в минуту – но сокращалось.
Не теряя времени на спуск, Фандорин проделал тот же путь, каким минуту назад ушел Дятел: пробежал по керосиновой трубе, потом соскочил вниз. С высоты метров в семь неподготовленному человеку спрыгнуть непросто. Неудивительно, что это получилось у Эраста Петровича, он специально обучался науке прыжков и падений. Но каков Дятел?
– Тут чай пью, – сказал он, кивнув на разбросанные по полу подушки.
А во-вторых, в заполошном бреде градоначальника забрезжил смысл.
– Как вы думаете, господин, у него одна рука или две? – спросил Маса. – Вот бы проверить.
Обычно Маса брился наголо – кинжалом из острейшей в мире стали «тамахаганэ». Но во время отлучек господина японец позволял волосам отрасти: во-первых, в знак печали, а во-вторых, «сьтобы горова перестара дысять, а то сриськом много мысрей». Он считал, что, если господина рядом нет, то и мозг напрягать незачем. Пусть подремлет.