— Но я допустил ошибку, — он все еще надеялся заставить ее понять. — Даже две ошибки, одна серьезнее другой.
Он говорил горячо и долго, распаляясь от собственных слов и захлебываясь злостью. Мать слушала, не перебивая, она вообще отличалась отменной выдержкой, если считала нужным ее использовать.
— Биохимия Красиковой пришла, — сказал он равнодушно, глядя в лежащий перед ним листок с результатами анализа крови. — Свободный гемоглобин в плазме — четырнадцать, гематокрит вырос до пятидесяти восьми, пи-аш крови — семь целых ноль две сотых. Ну, студент, отвечай, о чем говорит такой результат?
— Понятия не имею. Это не мой профиль. Мое дело — установить причину смерти, а вот уж кто там эту причину организовал и почему, это дело следствия. У них и спрашивайте, они должны это знать.
— В институт? — санитар посмотрел на Сергея снисходительно и чуть удивленно. — Да на хрена он мне сдался, институт этот ваш? Чтобы потом копейки зарабатывать? Я здесь на ритуале в сто раз больше бабла подниму, и за учебниками корпеть не надо. Ну что, дадите разрез хотя бы сделать?
— Вы в этом уверены? — спросил он после недолгого молчания. — Звучит как-то уж очень… невероятно.