— Щас! — сквозь зубы откликнулся доктор. — Как хирурги ее на операцию возьмут с таким давлением? И что они там будут оперировать? Стенку желудка или пищевода со сплошным некрозом? Да она у них в руках расползаться начнет. Там же по сути одна сплошная язва. Будем ее тянуть на аппарате, аминокапронку капать, может, кровотечение само и остановится. Да, не забудь положить ей на живот пузырь со льдом.
— А что с ней случилось? — поинтересовался Саблин.
— Весь ужас в том, Сергей Михайлович, что с ТАКИМ я сталкиваюсь в последние годы все чаще и чаще. Жизнь становится невыносимой, люди теряют человеческий облик. Дай вам бог никогда не увидеть того, что пришлось повидать мне. Особенно когда дело касается новорожденных детишек и домашних животных. Такое впечатление, что у людей просто тормоза отказали, и они уже не понимают, что хорошо, а что плохо, что нравственно, а что безнравственно. На поверхность вылезло Абсолютное Зло в своем материальном проявлении. Когда-нибудь все это закончится, но непонятно, когда, и доживу ли я до этих сладостных времен. Ну что, Сергей Михайлович, кто первый, вы или я?
Сережа молча кивнул, боясь взглянуть тетке в лицо. Он был уверен, что говорит неправильно, что Нюта его осуждает, но соврать тоже не мог. Что-то мешало.
— Да ладно, не морочься, ты ж не медик. Короче, душили бабу веревкой, а потом подвесили, чтобы имитировать самоубийство.
Значит, жена и трое детей. Уже легче. Выходит, он Саблину не соперник.