В глазах матери мелькнула нескрываемая обида, но Сергей этого не заметил. Его уже понесло.
Ольга отступила назад, пропуская его в прихожую, и усмехнулась, глядя на его растерянное лицо.
Он замялся, вспоминая. Нюта говорила, она точно помнила даты написания всех стихов Каныка, потому что их помнил и называл Янек. Да и стихов-то было не так много, поэтому знание хронологии особых трудностей не представляло.
— О том, что ты — авторитарная личность. В чистом виде. Я надеюсь, ты хотя бы не антисемит? А то ведь я наполовину еврейка, предупреждаю сразу.
— Или это просто фигура речи, и под словом «женщина» ты имела в виду, что ты не мужчина?
— Извини, — послышался за спиной незнакомый голос, — можно тебя побеспокоить?