— Это моя машина, товарищ капитан, — вежливо ответил Гудков.
Водитель попытался скрыться за корпусом машины, но получил пулю в грудь, упал, обливаясь кровью. В это же время из-за крайнего сарая, где держали баранов, показались две фигурки в знакомых комбинезонах и, перепрыгивая через препятствия, понеслись к легковушке.
— Да, товарищ Сталин. Лавочкин уже закончил с проектированием нового истребителя. Завтра они начинают сборку в цехе КБ.
Две посадки для дозаправки, и мы в небе над Москвой. Попутчика-предателя высадили на первом же промежуточном аэродроме, его направляли в контрразведку Крымского фронта. Вряд ли мы о нем ещё услышим, да и хрен с ним. Не пристрелили, и ладно. Я, кстати, не ошибся — оружие вежливо попросили сдать. Парни расстегнули кобуры только после моего разрешающего кивка. Молодцы, службу знают.
После очередного рывка фонарь неожиданно сдвинулся на несколько сантиметров. Почти сразу в кабине стало легче дышать. Дёрнув ручку ещё раз, я наконец-то получил выход на свободу.
— Атакуем! — крикнул я, увидев в полукилометре впереди бронетранспортер передового дозора.