— Тейлор нас не слышит, — заверяет меня Кристиан.
Когда-то он сказал, что я никогда не смогу постичь глубину его испорченности. Ну, теперь он рассказал мне об этом. Если вспомнить первые годы его жизни, меня это не удивило… Хотя рассказанное стало для меня шоком. Но, во всяком случае, он сказал мне об этом — и теперь, кажется, ему стало легче. Ведь я все знаю.
— Всю мою сознательную жизнь я старался избегать крайних эмоций. А ты… ты вытаскиваешь из меня чувства, совершенно мне чуждые. Это очень… — Он хмурится, подыскивая слово. — Тревожно… Я люблю все держать под контролем, Ана, а рядом с тобой это просто… — в его глазах мелькает удивление, — невозможно.
— Грубый и жестокий прибыл, — сообщает он, и я улыбаюсь. Все-таки он — все тот же забавный Пятьдесят. Моя внутренняя богиня радостно хлопает в ладоши, как малый ребенок.
— Ты никогда не удерживала меня, — шепчет Кристиан. — Ты никогда не говорила мне, что любишь меня.
— Доброе утро, мистер Грей, — радостно здоровается она и хлопает длинными ресницами.