— Вылечится он, — скептически хмыкнул майор медицинской службы. — Иди в коридоре подожди. Будет тебе справка.
Если не считать сопровождавшего их до границы лейтенанта, то в вагоне Лопухов оказался самым младшим по возрасту, причем разрыв был солидным, лет в десять-пятнадцать. Так как в их вагон попала компания пожилых западенцев, служивших в каком-то обозе, то ефрейтор Лопухов был не самым младшим по званию, красноармейцев у танкистов мало, почти все должности предполагают лычки на погонах. Но звания никакого значения уже не имели, все они были дембелями, все рано или поздно доберутся до своих военкоматов, встанут на учет, снимут погоны, а потом еще годами будут донашивать выгоревшую добела форму и вспоминать эти дни, как одни из самых счастливых в своей жизни.
— Совсем не пили? — поинтересовался красноносый мужик лет сорока, видимо, любитель зашибить в прежней жизни.
— Иду, — откликнулся из-за будки Белокопыто и буквально через секунду выдал: — Немцы!
— Ничего страшного, — попытка провалилась. — Я тебя к коменданту устрою, он давно помощника просил. У тебя семь классов есть?
Остальные согласились, кому охота ночью, на пусть и небольшом морозе в железе ковыряться? Хата, в которой Вова ночевал в прошлый раз, оказалась свободной. Только расположились, ватники скинули, фляжечку заветную достали, как вернулся сын хозяйки и по совместительству тайный Вовин агент — парнишка лет десяти-одиннадцати.