«Шеви» ждал его на прежнем месте, приветственно поблескивая стеклами сквозь маскировавшие его ветки. Радостно заурчав мотором, почувствовав хозяйскую руку, он с трудом развернулся на узкой просеке и, попрыгав по кочкам на лесной дороге, выбрался на шоссе. Не успел грузовик отмотать и километра, как встречный «студебеккер» отчаянно замигал фарами. Пришлось остановиться.
Подняли бригаду тридцатого декабря. Победный сорок пятый, а это понимали уже все, встретили на марше. Ночь, плеск черной воды и тусклый свет фар, ремлетучка, в кузове которой трясся Вова, переправилась обратно на плацдарм в ночь со второго на третье января. Войск тут собралась много. Впервые с лета сорок третьего Вова видел столь многочисленные, хорошо укомплектованные личным составом и техникой части. Пожалуй, только с автомобилями были проблемы. Все танки в бригадах — новые с восьмидесятипятимиллиметровой пушкой, только танки-тралы остались со старым орудием. Полк новеньких ИС-2, самоходки со стодвадцатидвухмиллиметровыми орудиями, даже новейшие противотанковые БС-3, опять же целый полк!
— Пусти переночевать, бабушка, — как можно жалостливее проблеял Вова.
Вова был на голову выше, на четверть центнера тяжелее, здоровее и с автоматом. Он решительно влез в кабину и выбросил оттуда на снег все чужое шмотье.
— Не… — начал было Вова, но, сообразив что к чему, быстро заткнулся. — Я согласен, Аркадий Львович.