— Собаки брешут, а я дело говорю! Сам посуди, ну зачем немцам новые деньги печатать, если советские и так есть? Вот когда новая власть утвердится, тогда новые деньги введут. Ты тогда не зевай, на старые товар купишь, на новые продашь — десятикратную прибыль получишь!
На Вову напал ступор. Он и сам не мог понять, как осмелился на такое.
— Счастливо оставаться! — крикнули ему из вагона.
Вова счел вопрос риторическим и решил не отвечать. Капитан поднялся, подошел к одному из подвальных окон и подозвал Лопухова.
— В конце сорок первого попал я в Туркестанский военный округ, во вновь формируемую дивизию. Назначили меня командиром роты, взводных ни одного не дали, а в роте одни только узбеки. Русский понимает один только комсорг, самый нужный человек, он команды и переводил остальным.
В военное время женщины сильно изменились. Они подурнели, осунулись, закутались в серые и черные одежды. Не все, конечно, но большинство. От голода, холода, лишений войны они уменьшились, ссохлись, потемнели. Даже молодые девушки стали казаться старушками. Другие, в основном те, кто имел неограниченный доступ к продовольствию, наоборот, раздались, округлились, приобрели порой совсем уж необъятные размеры. Как ни странно, но именно они пользовались наибольшим успехом у мужской части тылового населения. Видимо, из-за доступа к продовольственным и другим материальным благам.