Вскоре они и ужинать стали вместе — иногда вдвоем, иногда с охраной Мокорро. Пять перстов Огненной Руки Тирион нарек пальчиками, и Пенни посмеялась, что с ней бывало нечасто: рана еще не затянулась, горе не прошло.
— Я ждал, когда Хобб достанет свежий хлеб из печи, миледи. Вот, горячий еще.
За полузатопленными деревьями и протоками былых улиц искрилось живое серебро. Еще одна река, приток Ройна. Разрушенные стены становились все выше: город сужался к мысу, где стоял колоссальный дворец из розового и зеленого мрамора, с куполами, обвалившимися шпилями и крытыми галереями. Черепахи спали на пристани, у которой могло поместиться с пятьдесят кораблей. Дворец Нимерии, догадался Тирион. Эти руины были когда-то Най Сар, ее городом.
— Это в Пентосе я так называюсь, — сказал он, предупреждая возможные замечания. — Мать нарекла меня Хутор Хилл.
— Что это за бог, раз на него ссут собаки? — встрял его закадычный дружок Клэйтон Саге.
Так оно и вышло. Принц-Оборванец через капитанов и сержантов дал приказ снимать палатки, грузить мулов, седлать коней и отправляться в поход.