Теперь это, впрочем, уже не имело значения.
— Как так? Мне сдается, у нас много всего.
Когда маленькая колонна скрылась из виду, восточный небосклон совсем почернел, и снег повалил хлопьями.
— Кормилица, — пояснила Мелисандра. — Ваше величество даровали ей свободу в пределах замка.
— Мы приобрели шестьдесят три лишних рта, — не сдавался Мурш, — но сколько из них способны сражаться и чего стоит их верность? К Иным они вряд ли перебегут, согласен… Но что, если к воротам придут Тормунд или Плакальщик с десятью тысячами вопящих головорезов?
— Да, милорд. Я вел себя дурно, милорд. Дерзко и… — Вонючка облизнул губы, вспоминая, в чем он еще провинился. «Служи и повинуйся, тогда он оставит тебя в живых, и ты сохранишь те части тела, которые еще уцелели. И помни, как тебя звать. Вонючка, Вонючка, рифма липучка».