Тараканы начали проявлять активность. Забегали по стенам, по половичку на полу. Собрались в колонну и отправились за печку. Вот загнать бы их под шкаф и ножки отпилить. Не получится. Шкафов-то нет. Одни сундуки типа ларь. Лет за 200 до "нынче" богатые люди в них спали. В ящиках. Поскольку терема их топились по-чёрному. Утром встаёшь, а тебе негритянка какая-то: "здравствуй, дядя Том". А ты её по уху: "ты что, жена, родного мужа не узнала, негра захотелось?".
Конечно. Только новость... такая волнующая. Я чувствую как подскакивает сердце. О Господи... Сейчас я увижу своего хозяина, своего владетеля. Самое дорогое, что у меня есть в жизни. Ради чего я умереть готов! Какой он? Что он скажет? Как посмотрит, какое впечатление я на него произведу? А вдруг я ему не понравлюсь? А вдруг он меня отошлёт куда-нибудь? И я не смогу видеть его? Как жить тогда? Без счастья, без возможности хотя бы изредка, хотя бы издалека увидеть его, хозяина моего?
Хотенея я любил, жалел, хотел что бы он был рядом, понимал невозможность своего существования без него. Всякие эти расчёты и выкладки рвали душу и разламывали голову. Хорошо бабам - у них инстинкт. И возможность забеременеть. Тогда мужчина возвращается не только к своей подружке, но и к собственному ребёнку. Или он так думает.
-- Какое пари, Господи, если ты - всезнающий. Это мошенничество. С использованием инсайда.
"Ой Днипро, Днипро. Ты широк, могуч". Ну, не совсем так. Напротив Киева - острова. Протоки не сильно широкие. Но беременной или связанной бабе не выплыть. Раненному, избитому мужику - тоже. Младенцы... - говорить нечего.
А в здешнем феодально-сословно-патриархально-деревенском обществе... Где ксенофобия - как дышать...