Обливаясь потом, я проследовал в ворота. Черт подери, надо же!
Я вспомнил, как тепло попрощался с главой ОСОБи у бара Рустама. Христо, надежда еще теплится. Возрожденчество не умерло.
Свернув налево, мы недолго проследовали вдоль кремлевской стены с робко торчащими красными пеньками.
Хватит с меня уставов, инструкций и советов, — пусть ими пользуются те, кто их придумал.
Каждое слово Марины понемногу вымывало из моей души остатки Джунглей.
Упал на кровать, лицом в соломенную подушку. Плесень.