Глава ОСОБи по-детски возмущенно взглянул на меня.
Одна надпись неожиданно привлекла мое внимание. «Николай, я тебя люблю. Лариса», — накарябано чем-то красным. Конечно, я знал, что девушки, оставившей эту надпись, давно нет, и Николай, это вовсе не тот Николай, чье тело осталось на снегу Нулевого района; но словно кто-то подмигнул, и узел в душе ослаб, — быть может, жизнь моего истопника и не была столь беспросветна, как казалась. Может быть, кто-то любил его.
Пока Марина врачевалась, я осмотрел ботинок. На пятке топорщился кусок коричневой кожи.
— Таким образом, вы проявите уважение к Храму, приютившему вас, — вставила Серая, усаживаясь на принесенной двумя цоистами драное кресло.
Конунг Сергей в возбуждении ударил кулаком по подлокотнику.