Я побежал на голос, придерживая автомат у бедра. Ноги утопали в снегу, деревья, баюкая, раскачивали черноту ночи.
— Ты, ублюдок, — зашипел Киркоров, склоняясь надо мной. — Еще одна такая выходка, и я вышибу тебе мозги к е…ной матери.
Нельзя сказать, чтоб Островцев любил этот странный город, разросшийся во все стороны. Город шума, суеты, денег, ласковых мошенников и злых пророков.
В любом случае, выбирать тебе. И тебе шагать.
До пропасти три вагона —оставшиеся на них игроки в спешке спрыгивают, земля ломает их, мнет.
С моста виден густой лес, выросший вдоль речного берега.