— К сожалению, это невозможно. Вы несете угрозу Резервации и будете казнены.
— Брат Устин, — встрял толстяк и, смутившись, покраснел.
— А что, в твоем Урюпинске не одно пьяное быдло?
— К стене, — я оттолкнул побледневшую Марину. Она будто вжалась в камень, расширенными глазами глядя на меня.
Ее голос сорвался. Из темноты до меня донеслись приглушенные рыдания.
— Закопаем в землю. Так поступали бывшие.