Так прошли два или три года. Айртон, измученный одиночеством, проглядевший все глаза в поисках паруса или дымка на горизонте, невыносимо страдал. Он чувствовал, что дичает в одиночестве, что сходит с ума от горя и стыда…
Через несколько дней, 26 марта, исполнилась вторая годовщина дня, когда колонисты были заброшены воздушным шаром на остров Линкольна.
— Спасибо, голубчик, — ответил инженер. — Этого достаточно на сегодняшнее утро.
Колонисты единогласно одобрили сообщённый им план инженера. Правда, постройка большого корабля в двести пятьдесят — триста тонн водоизмещением была нелёгким делом, но колонисты верили в свои силы и вправе были верить в них — о том свидетельствовали уже достигнутые ими успехи.
Что касается пушек, снятых с брига, то Пенкроф упросил колонистов поднять их в Гранитный дворец и пробить для них специальные амбразуры между окнами. С этой высоты жерла пушек держали под своим прикрытием всю бухту Союза, превращая её в своеобразный маленький Гибралтар.
— Случилось… то… что я сломал зуб, — ответил моряк.