— Дуй в санчасть, отделенного я предупрежу.
— Я тоже в палачи не нанимался, — согласился тот, — пошли к Кальману, так ему и скажем.
Прикрываясь придорожным кустарником, Вова с побледневшим тезкой, пригибаясь, рванули в голову колонны. И не они одни. С нашей стороны стрельба постоянно усиливалась, все новые и новые стволы вступали в бой. Над головой щелкнула шальная пуля, Лопухов и сам не заметил, как оказался на земле, отвык, однако. Поднявшись, глянул на тезку, не заметил ли тот секундной слабости, но тот, похоже, обалдел от первого боя, и ему было не до Вовиных эмоций.
— А чего это мы могилу копаем? Эти же фрицы их и убили, вот пусть они и копают.
Если последней фразой он хотел подбодрить Вову, то вышло, скорее, наоборот. Некоторые втихаря распатронили сухпай, хоть команды и не поступало. Вова не стал подчиняться собственному желудку и от этого действия воздержался – неизвестно, как оно будет дальше